Сегодня мы решили узнать, изменилось ли что-то за год в семье Радкевич, и, безусловно, о том, как чувствует себя Наталья.

Конечно, свой репортаж очень хотелось начать словами: “Наталья с мужем и двумя сыновьями встречала нас в новенькой трехкомнатной квартире. И так далее и тому подобное”. Не получилось. Нам не пришлось даже ехать в Клецк — небольшой городок Минской области, где живет белоруска, которой первой в истории белорусской медицины пересадили сердце. Наталья сама приехала в Минск. На плановую госпитализацию в Республиканский научно-практический центр “Кардиология”. Так что встречаться пришлось на нейтральной территории.

Наталья не устает благодарить всех, кто не остался безучастным к ее судьбе.

...Из старенькой “девятки” не вышла, а выпорхнула симпатичная женщина. С улыбкой и здоровым румянцем на лице. Услышав комплименты в свой адрес, Наталья, смущаясь, заметила:

— Похудела на 6 килограммов. Очень внимательно слежу за своим весом, питанием, соблюдаю диету, после 6 вечера ничего не ем, могу позволить только чай без сахара. Мне нельзя давать ненужные нагрузки сердцу. А если уж совсем быть откровенной, первые месяцы часто тошнило, аппетита не было. Сейчас чувствую себя значительно лучше.

— А ощущаете, что в груди бьется чужое сердце?

— Знаете, мне так плохо было до операции, я даже расчесаться сама не могла. Одышка замучила, спала полусидя. А сегодня благодаря нашим врачам у меня другая жизнь. Уже и по дому многое делаю: и покушать приготовлю, и белье поглажу, и маленького Никитку переодену, покормлю. Конечно, и муж, и старший сын помогают. Но я и сама стараюсь. Чувствую, что пора возвращаться к прежней жизни. Той, какая была до болезни. И врачи говорят об этом же. Уже и таблеток пью меньше, некоторые вообще отменили. Нагрузки мне не только разрешены, но и нужны. Можно поднимать вес до 5 килограммов.

Проблемы с сердцем у Натальи Радкевич начались в 2005 году. Рожать второго ребенка врачи отговаривали, но Наталья очень хотела, не думала, что так сильно будет болеть сердце. После родов проблемы со здоровьем только усилились. Молодая 35-летняя женщина уже с трудом передвигалась по дому. У Натальи диагностировали редкое заболевание сердца — дилатационную кардиомиопатию, болезнь-приговор, при которой медикаментозное лечение помогает лишь определенное время, шанс жить дальше дает только трансплантация сердца. В ноябре 2008 года Наталью Радкевич записали в “лист ожидания” на пересадку сердца. А вечером 11 февраля 2009 года позвонили из центра и сообщили: есть донорский орган, приезжайте.

Первым пациентом белорусских кардиохирургов мог стать любой из пяти вызванных в Минск пациентов. Врачебный консилиум заседал пять часов. Выбор пал на Наталью, ей больше всего подошел донорский орган. Сказать, что Наталье нелегко далось решение лечь на операционный стол, -ничего не сказать. Она понимала, на какой идет риск: это была не только пересадка сердца, но и первый опыт белорусских кардиохирургов. Наталья и сегодня не может без слез вспоминать те моменты своей жизни.

— Очень сильно переживала, все думала, как решиться, — в голосе женщины слышится дрожь. — Боялась и врачам говорила, что боюсь. А они настраивали на то, что все будет хорошо, если я сама поверю в успех операции. И муж настаивал. Если бы не решительность Юры, не знаю, согласилась ли бы. А сегодня рада, что все тогда, в ночь с 11 на 12 февраля, совпало, что я живу, ращу своих мальчиков... Хотя, конечно, по-всякому бывает. Случаются боли сильные в груди, ощущение, что грудь разорвется. Но Юрий Петрович Островский предупреждал, что первые год-полтора такие боли могут беспокоить. Но если сравнивать то, как я чувствовала себя до операции и после, — небо и земля.

Вообще, стоит отметить, что случай Натальи Радкевич — это пример того, как четко и профессионально может работать у нас медицинская служба. Раз в месяц Наталья ездит в Минск на консультацию, получает бесплатно необходимое медикаментозное лечение. В Клецке ее наблюдает местный кардиолог. Когда муж Натальи обратился в Министерство здравоохранения с просьбой помочь с организацией поездок особой пациентки в Минск, поскольку в семье нет собственной машины, тут же встретил понимание. Практически всегда Наталья ездит в Минск на машине “скорой помощи”.

Но если к медикам Наталья и ее семья испытывают только благодарность, то к государству претензии есть. Особенно у Юрия. И понять его можно, потому что он стал заложником ситуации. Молодой, здоровый мужчина не может содержать свою семью.

Юрий вынужден находиться в отпуске по уходу за ребенком. Младшему Никите, когда его маме кардиохирурги подарили второе рождение, не было и 8 месяцев. Сейчас, значит, год и семь. Но если год назад и речи не могло быть о том, чтобы оставить Наталью одну с ребенком, то сегодня, в принципе, это возможно. Например, Юрий мог бы работать во вторую смену, когда из школы возвращается старший Гриша. Ему 14, он и суп умеет сварить, и печку растопить, и белье постирать. Вот и сейчас, когда Наташа в сопровождении Юрия поехала в Минск на госпитализацию, за няньку остался Гриша. Но в Клецке трудоустроиться, чтобы иметь нормальную, хотя бы в пределах миллиона рублей зарплату, практически не реально. Юрий и раньше работал в Минске, на “Минскметрострое”, собирался даже семью перевозить в столицу, ему обещали комнату в общежитии. Но когда у Наташи начались серьезные проблемы со здоровьем, пришлось уволиться и вернуться в Клецк.

— Устал я копейки считать, — вздыхает Юрий. — В месяц наш доход составляет 561 тысячу на четверых. Наташа на 1-й группе инвалидности, ее пенсия 294 тысячи. Пособие по уходу за ребенком — 197 тысяч, правда, вроде с февраля будет 250 тысяч, “Минскметрострой” мне доплачивает 70 тысяч. А у Наташи — диета, у Никитки — детское питание, Гриша тоже растет, ему и мясо есть надо, и овощи, и одеваться надо. Наташа на днях получила пенсию, купили продукты, с собой в больницу взяла 30 тысяч — и все: денег нет. Как мне дотянуть до 15 февраля, не знаю. Но получу детское пособие, надо за торф рассчитаться.

— Знаете, когда о нашей ситуации в прошлом году написали газеты, люди очень много помогали, — говорит Наташа. — Я даже не ожидала, что столько у нас сердечных людей. Одна семья из Гомеля больше полугода ежемесячно высылала нам по 110 тысяч рублей. Из Слуцка помогала целая организация: один раз деньги присылали, потом несколько раз с подарками к нам на праздники приезжали. Три месяца местный собес выплачивал адресную помощь — 321 тысячу. Но мы же понимаем, что так жить все время невозможно. Когда я писала президенту, то, скажу честно, очень надеялась, что нам помогут с жильем в Минске. Там бы Юра, безусловно, нашел работу.

Наталья Радкевич обращалась к главе государства дважды. Получила ответ из Администрации президента, суть которого сводилась к тому, что разобраться в ее ситуации поручено местной “вертикали”.

— Не буду скрывать: нам в Клецке предлагали социальное жилье — трехкомнатную квартиру, — говорит Наталья. — Но когда мы познакомились с жильцами дома, они стали отговаривать переезжать сюда. Конечно, это не наши 14 метров без удобств и с печным отоплением, но тоже вариант не из лучших. Дом не утеплен, в комнатах очень сыро, жильцы рассказывали, что в некоторых квартирах уже три раза обои переклеивали. А мне с моим сердцем в сырости жить нельзя. Побоялись мы переезжать и отказались. А больше никто ничего не предлагал.

Но без оптимизма жить нельзя. Да и врачи Наталье все время говорят, что в ее ситуации хорошее настроение — залог положительного результата в лечении.

— В “Минскметрострое” Юре обещают к лету дать блок в общежитии, — улыбается Наталья. — Тогда мы всей семьей туда и переедем. Очень надеемся на это. И я думаю, что все так и будет. Знаете, как бы сложно ни было, я поняла одно: в нашей стране очень много сердечных людей. И я не устану благодарить всех, кто не остался безучастным к моей судьбе: врачей, друзей, журналистов и просто незнакомых людей. Низкий им поклон.